Круг Земной - Часть 03 - Сага о Харальде Суровом (5)

Войско Харальда конунга собралось на островах Солундир. И когда Харальд конунг был готов к отплытию из Нидароса, он пошел к раке Олава конунга и открыл ее, подстриг его волосы и ногти и вновь запер раку, а ключи бросил в Нид, и с тех пор раку святого Олава конунга не отпирали. Тогда прошло со времени его гибели тридцать пять лет. Он прожил на свете тоже тридцать пять лет.

Харальд конунг повел свое войско на юг, на встречу со своим ополчением. Там собралась огромная рать, и, как говорили люди, у конунга Харальда было до двух сотен кораблей, помимо грузовых и мелких судов. Когда они стояли на якоре у островов Солундир, человек по имени Гюрд, находившийся на корабле конунга, видел сон. Приснилось ему, что он стоит на корабле конунга и смотрит на остров, и там стоит огромная великанша, и в одной руке у нее большущий нож, а в другой – корыто. Ему казалось, что он видит все их корабли, и на носу каждого корабля сидит птица. Это были всё орлы и вороны. Великанша сказала вису:

Вот он, знаменитый,
Заманен на запад,
Гость, чтоб в земь с друзьями
Лечь. Предчую сечу.
Пусть же коршун кружит,
Брашнам рад, – мы падаль
Оба любим – княжий
Струг подстерегая.

Тордом звали человека, который находился на корабле, стоявшем поблизости от корабля конунга. Ему приснилось ночью, будто корабли Харальда конунга подплывают к берегу и будто он знает, что это – Англия. На берегу он видел выстроившиеся полчища, и обе стороны готовились к бою и подняли множество знамен, а перед войском жителей той страны огромная великанша едет верхом на волке и в зубах волка – человеческий труп, и кровь падает из пасти волка, и когда он сжирает одного, она бросает ему в пасть другого, и так одного за другим, и он всех проглатывает. Она сказала вису:

Ведьма вздела рдяный
Щит, в грядущей битве
Гейррёда проводит
Дщерь[451] в погибель князя.
Челюстями мясо
Мелет человечье.
Волчью пасть окрасив,
Жена кровожорна,
Жена кровожорна.

Харальду конунгу приснилось однажды ночью, что он в Нидаросе и встретил Олава конунга, своего брата, и тот сказал ему вису:

В смерти свят стал Толстый
Князь, кто час последний
Встретил дома. Ратный
Труд стяжал мне славу.
Страшно мне, что к горшей
Ты, вождь, идешь кончине.
Волк – не жди защиты
Божьей – труп твой сгложет.

О многих других снах рассказывали тогда и о других видениях, по большей части неблагоприятных.

Харальд конунг, прежде чем уехать из Трандхейма, велел провозгласить конунгом своего сына Магнуса, и тот стал править Норвегией, когда Харальд конунг уехал. Тора дочь Торгберга тоже осталась дома, а Эллисив конунгова жена поехала с ним, и дочери ее Мария и Ингигерд. Олав сын Харальда конунга также уехал вместе с ним из страны.

Когда Харальд конунг снарядился и подул попутный ветер, он вышел в море и поплыл к Хьяльтланду, а часть его кораблей приплыла к Оркнейским островам. Харальд конунг пробыл там некоторое время, прежде чем отплыл на Оркнейские острова, и оттуда с ним отправилось большое войско и ярлы Паль и Эрленд, сыновья Торфинна ярла, однако он оставил там Эллисив, свою жену, и дочерей Марию и Ингигерд.

Они поплыли оттуда на юг вдоль Шотландии и далее вдоль Англии и приплыли к земле, которая зовется Кливленд. Там он сошел на берег и сразу же начал воевать и подчинил себе страну, не встретив сопротивления. Затем Харальд конунг осадил Скардаборг и сразился там с горожанами. Он поднялся на гору, которая там находилась, и велел сложить и зажечь там большой костер. А когда костер разгорелся, они взяли большие вилы и стали бросать горящие сучья в город. Один дом за другим начал тогда вспыхивать. Весь город сгорел. Норвежцы убили много народа и захватили все имущество. Для англичан не было иного выхода, если они хотели сохранить свою жизнь, как подчиниться Харальду конунгу. Он тогда покорил всю землю, через которую шел. После этого Харальд конунг вместе со всем войском поплыл на юг вдоль берега и пристал в Хеллорнесе. Там собралось против них войско, и Харальд конунг дал бой и одержал победу.

Затем Харальд конунг поплыл к реке Хумбре и вверх по этой реке и там пристал к берегу. В Йорвике были в то время ярлы Мёрукари и Вальтьов, его брат, с огромным войском. Харальд конунг стоял на якоре в реке Усе, когда войско ярлов напало на них. Харальд конунг сошел тогда на берег и стал выстраивать свое войско. Одно крыло войска стояло на берегу реки, а другое развернулось поперек и упиралось в какой-то ров. Там было глубокое и широкое болото, полное воды. Ярлы велели своему войску спускаться к реке вместе со всем ополчением. Знамя конунга было около реки. Там ряды стояли плотнее всего, а у рва они были реже, и войско там было менее надежное. Ярлы стали наступать на ров. Крыло норвежского войска, которое развернулось у рва, подалось назад, а англичане преследовали их, думая, что норвежцы побегут. Там наступал Мёрукари.

Но когда Харальд конунг увидел, что строй англичан пошел против них у рва, он приказал протрубить в рог и стал горячо подбадривать войско. Он велел вынести вперед знамя Опустошитель Страны, и натиск был таким сильным, что противник не устоял против него. Тогда в войске ярлов погибло много народу. Их войско обратилось в бегство, одни бежали вверх по реке, другие вниз, а большая часть попрыгала в ров. Убитые лежали там так плотно, что норвежцы могли, как посуху, переходить болото. Погиб там и Мёрукари ярл. Стейн сын Хердис говорит:

Люд в трясину канул.
Гибли вои в водах.
Гридь с младым погибла
Ярлом Мёрукари.
Ужасая вражий
Полк, железом дерзкий
Гнал их ратобитец.
Ствол побед[452] проведал.

Эту драпу Стейн сын Хердис сочинил об Олаве, сыне Харальда конунга, и сказано в ней, что Олав был в бою вместе с Харальдом конунгом, своим отцом. Об этом упоминается и в Песни о Харальде:

И Вальтьова
Мёртвое войско
Топи телами
Устилало.
Как по твёрдой
Земле, по трупам
Шли норвежцы,
Отважны духом.

Вальтьов ярл и та часть войска, какой удалось спастись, бежали в город Йорк. Огромное количество людей было убито. Бой произошел в среду накануне мессы Матеуса.[453]

Тости ярл прибыл с юга из Страны Флемингов к Харальду конунгу, как только тот появился в Англии, и ярл участвовал во всех этих битвах. Вышло так, как он говорил Харальду при первой их встрече, что в Англии к ним примкнет много народа. Это были сородичи и друзья Тости ярла, они были большим подкреплением для конунга.

После битвы, о которой было рассказано, весь народ из окружающей местности покорился Харальду конунгу, но кое-кто бежал.

Затем Харальд конунг стал готовиться к захвату Йорка и расположил войско у Станфордабрюггьюра. И по той причине, что конунг одержал такую большую победу над могущественными правителями и превосходящей армией, весь народ перепугался и отчаялся оказать сопротивление. Решили тут горожане отправить к Харальду конунгу послов и сдаться на его милость вместе с городом. И было сделано так, что в воскресенье[454] Харальд конунг вместе со всем войском пришел к городу, и конунг и его люди устроили тинг, и горожане пришли на этот тинг. Весь народ изъявил покорность Харальду конунгу, заложниками ему дали сыновей знатных людей, потому что Тости ярл всех знал в этом городе, и вечером после этой легкой победы конунг отправился к кораблям и был в большом веселье. Был назначен тинг в городе на утро понедельника, и тогда Харальд конунг должен был назначить в городе управителей и пожаловать почетные должности и лены.

Тем же самым вечером, после захода солнца, подошел с юга к городу конунг Харальд сын Гудини во главе огромной рати. Он въехал в город с согласия и по желанию всех горожан. После этого все городские ворота и дороги стали охраняться с тем, чтобы новости не достигли норвежцев. Это войско провело в городе ночь.

В понедельник, когда Харальд сын Сигурда позавтракал, он приказал трубить высадку, приготовил войско и распорядился, кому идти с ним, а кому оставаться на месте. Он велел, чтобы из каждого отряда два человека шли, а один остался.

Тости ярл со своим войском приготовился к высадке вместе с Харальдом конунгом, а для охраны кораблей остались сын конунга Олав, оркнейские ярлы Паль и Эрленд, и Эйстейн Тетерев, сын Торберга сына Арни. Он тогда был самым знатным из всех лендрманнов и ближайшим другом конунга. Харальд конунг обещал ему в жены свою дочь Марию.

Был погожий день, и очень пригревало. Люди сняли свои кольчуги и пошли на берег, взяв только щиты, шлемы, копья и опоясавшись мечами, но у многих были луки со стрелами. Все были очень веселы.

Но когда они приблизились к городу, им навстречу выехало большое войско. Они увидели тучи пыли, а под ними красивые щиты и блестящие кольчуги. Тут конунг остановил войско, призвал к себе Тости ярла и спросил, что это могло бы быть за войско. Ярл говорит, что, скорее всего, это враги, но возможно и то, что это кое-кто из его сородичей, которые пришли просить пощады и предлагают дружбу в обмен на защиту и доверие конунга. Тогда конунг сказал, что нужно им сперва остановиться и разведать, что это за войско. Так они и сделали. А войско казалось тем больше, чем ближе оно подходило, и когда оружие сверкало, это выглядело, как битый лед.

Конунг Харальд сын Сигурда сказал тогда:

– Примем правильное и разумное решение, потому что несомненно – это враги, и, наверное, сам конунг.

Тогда ярл отвечает:

– Первое, что нужно сделать, это как можно скорее повернуть назад к кораблям, чтобы взять людей и оружие, и тогда мы дадим отпор изо всех наших сил. Либо пусть корабли защищают нас, и тогда рыцарям нас не одолеть.

Тогда Харальд конунг сказал:

– Я хочу принять другое решение: пусть трое храбрых воинов на самых быстрых конях во всю прыть скачут и скажут нашему войску, чтобы они спешно шли нам на помощь, и тогда англичане скорее должны ожидать ожесточенной битвы, нежели мы – поражения.

Тогда ярл говорит, что пусть конунг решает в этом деле, как и в других, и что у него нет охоты обращаться в бегство. Затем Харальд конунг велел поднять свое знамя Опустошитель Страны. Фриреком звали человека, который нес знамя.

Затем Харальд конунг выстроил свое войско так, чтобы ряды были длинными, но не глубокими. Он отвел оба крыла назад, так что они сомкнулись. Образовался широкий и плотный круг, ровный снаружи, щит к щиту во всю глубину строя. А дружина конунга находилась внутри круга вместе со знаменем. То было отборное войско. В другом месте внутри круга стоял Тости ярл со своею дружиной. У него было другое знамя. Построились так по той причине, что, как конунг знал, рыцари обычно нападают небольшими отрядами и тут же отступают.

Тут конунг сказал, что его дружина и дружина ярла должны вступать в бой там, где будет наибольшая нужда.

– А лучники наши тоже должны быть вместе с нами. Те, кто стоит впереди, пусть воткнут в землю древка своих копий, а острия направят в грудь рыцарям, если они поскачут на нас: те же, кто стоят за ними, пусть наставят копья в грудь их коням.

Конунг Харальд сын Гудини пришел туда с огромной ратью, и рыцарями, и пешими людьми. Конунг Харальд сын Сигурда стал объезжать тогда свое войско и осматривать, как оно построено. Он сидел на вороном коне с белой звездой во лбу. Конь упал под ним, и конунг свалился с него. Он быстро вскочил и сказал:

– Падение – знак удачи в поездке!

А английский конунг Харальд сказал норвежцам, что были с ним:

– Не знаете ли вы, кто тот рослый муж, который свалился с коня, в синем плаще и блестящем шлеме?

– То сам конунг, – сказали они. Английский конунг говорит:

– Рослый муж и величественный, но похоже, что удача оставила его.

Двадцать рыцарей выехали из дружины тингаманнов и подъехали в рядам норвежцев. Рыцари были все в кольчугах, также как и их кони Один из рыцарей сказал:

– Здесь ли Тости ярл?

Тот отвечает:

– Незачем скрывать, он здесь.

Тогда один из рыцарей говорит:

– Харальд, твой брат, шлет тебе привет и предлагает тебе жизнь и весь Нортимбраланд. Если ты перейдешь на его сторону, он уступит тебе треть своей державы.

Тогда ярл отвечает:

– Это – несколько иное предложение, нежели вражда и оскорбление, какие были зимою. Будь тогда сделано это предложение, многие были бы живы из тех, кто теперь мертв, и власть в Англии была бы прочнее. Но если б я принял это предложение, то что бы он предложил конунгу Харальду сыну Сигурда за его труды?

Тогда рыцарь отвечал:

– Он сказал кое-что о том, что он мог бы предоставить ему в Англии кусок земли в семь стоп длиной или несколько больше, раз он выше других людей.

Тогда ярл говорит:

– Поезжай и скажи Харальду конунгу, чтобы он приготовился к битве. Норвежцам не придется говорить, что Тости ярл покинул конунга Харальда сына Сигурда и перешел в войско его противников в то время когда тот должен был сражаться на западе в Англии. Лучше уж все мы выберем одну судьбу – либо с честью погибнуть, либо с победою получить Англию.

Рыцари ускакали. Тогда конунг Харальд сын Сигурда сказал ярлу:

– Кто был этот речистый муж?

Ярл говорит:

– Это был конунг Харальд сын Гудини.

Тогда конунг Харальд сын Сигурда сказал:

– Слишком поздно нам это сказали. Они настолько приблизились в нашему войску, что этот Харальд не остался бы в живых для того, чтобь поведать о смертельных ранах наших людей.

Тогда ярл говорит:

– Это верно, государь. Неосторожный поступок для правителя страны, и могло бы случиться так, как ты говоришь. Я понял, что он хочеч предложить мне жизнь и большую власть. И я бы сделался его убийцей, если бы сказал, кто он. Я предпочел бы, чтоб он был моим убийцею, нежели я – его.

Тут конунг Харальд сын Сигурда сказал своим людям:

– Невысокий муж, но гордо стоял в стременах.

Передают, что конунг Харальд сын Сигурда сказал такую вису:

И встречь ударам
Синей стали
Смело идём
Без доспехов.
Шлемы сияют,
А свой оставил
Я на струге
C кольчугой рядом.

Его кольчугу называли Эмма. Она была такой длинной, что закрывала его ноги ниже колен, и такой прочной, что ее не брало никакое оружие. Затем конунг Харальд сын Сигурда сказал:

– Это было плохо сочинено, нужно мне сочинить другую вису получше.

И он сказал эту вису:

В распре Хильд – мы просьбы
Чтим сладкоречивой
Хносс – главы не склоним —
Праха горсти в страхе.
Несть на сшибке шапок
Гунн оружьем вежу
Плеч мне выше чаши
Бражной ель велела.[455]

Затем Тьодольв сказал вису:
Коль вождь – пусть вершится
Суд господен – сгибнет
От оружья, княжьих
Сынов я не покину,
Досель не рождалось
Отроков под кровом
Отчим, лучше этих
Меч носивших в сече.

Тут началась битва, а англичане поскакали на норвежцев. Отпор был сильным. Стрелы мешали англичанам наступать на норвежцев, и они стали окружать их.

Пока норвежцы прочно держали строй, битва шла вполсилы. Англичане быстро нападали и отходили, не сумев ничего достигнуть. Увидев, что на них, как им казалось, нападают вполсилы, норвежцы сами стали наступать, думая обратить противника в бегство, но когда стена из щитов распалась, англичане стали нападать на них со всех сторон, осыпая их копьями и стрелами.

Когда конунг Харальд сын Сигурда увидел это, он вступил в бой там, где схватка была всего ожесточеннее. Бой был жестоким, и с обеих сторон пало много народа. Тут конунг Харальд сын Сигурда пришел в такое неистовство, что вышел из рядов вперед и рубил мечом, держа его обеими руками. Ни шлемы, ни кольчуги не были от него защитой. Все, кто стоял на его пути, отпрядывал. Англичане были близки к тому, чтобы обратиться в бегство. Как говорит Арнор Скальд Ярлов:

Как с открытой грудью
Вождь – не знало дрожи
Сердце – под удары
Стали шел, видали.
Многих, лютый, ратью
Окружён, оружьем
Бил врагов, кровавым,
Вседержитель в рети.

Стрела попала конунгу Харальду сыну Сигурда в горло. Рана была смертельной. Он пал, и с ним все, кто шел впереди вместе с ним, кроме тех, кто отступил, удержав его знамя. Возобновилась жесточайшая битва. Тости ярл встал под знамя конунга. Но тут обе стороны стали вновь строить свое войско, и наступило длительное затишье в битве. Тьодольв сказал тогда вису:

Вождь – нашел ловушку
Народ в сём походе —
Полк сгубил, с востока
В путь ушед последний.
Здесь – обрёк он войска
На горести – хёрдов
Друг, не уберёгши
Главы, смерть изведал.

Но прежде чем битва возобновилась, Харальд сын Гудини предложил пощаду Тости ярлу, своему брату, и другим людям, кто оставался в живых из войска норвежцев. Но все норвежцы немедля вскричали, что все они лучше погибнут один за другим, чем примут пощаду от англичан, и кликнули боевой клич. Вновь возобновилась битва. Так говорит Арнор Скальд Ярлов:

Не знал златовитый
Милости к кормильцу
Волка[456] меч, был мощный
Князь злосчастлив в смерти.
Предпочли дружины
Лечь с владыкой в сече,
Чем с позором мира
Выпрашивать, княжьи.

В это время подошел от кораблей Эйстейн Тетерев с тем войском, которое было под его началом. Они были в полном вооружении. Эйстейн взял тогда знамя Харальда конунга Опустошитель Страны. В третий раз возобновилась битва, и она была очень ожесточенной. Тогда погибло множество англичан, и они были близки к бегству. Эту битву прозвали Сечей Тетерева.

Эйстейн и его люди так спешили на пути от кораблей, что были совершенно измучены, и когда пришли на поле боя, почти не имели сил сражаться, но затем пришли в такое неистовство, что не прикрывались щитами, пока могли стоять на ногах. В конце концов они сбросили кольчуги. Тогда англичанам стало нетрудно наносить им удары, но некоторые из них умерли, не получив ран, просто от изнеможения. Пали почти все знатные норвежцы. Было это уже в конце дня. Как можно было ожидать, не все вели себя одинаково, многие обратились в бегство, много было и таких, которым посчастливилось спастись. Прежде чем завершилась вся эта резня, пала вечерняя тьма.

Стюркар, окольничий конунга Харальда сына Сигурда, доблестный муж, спасся из битвы. Он добыл коня и ускакал. Вечером подул довольно холодный ветер, а на Стюркаре не было ничего, кроме рубахи. На голове у него был шлем, а в руке обнаженный меч. Когда его усталость прошла, ему стало холодно. В это время ему повстречался один возничий, одетый в кожух. Стюркар сказал:

– Не продашь ли ты мне кожух, хозяин?

– Не тебе, – говорит тот. – Ты, должно быть, норвежец, я узнал тебя по твоей речи.

Тогда Стюркар сказал:

– Если я норвежец, то что же?

Бонд отвечает:

– Я хотел бы убить тебя, но к несчастью нет при мне оружия, чтобы делать это.

Тут Стюркар сказал:

– Коль ты не можешь меня убить, то я попробую, может быть, сумею убить тебя.

Он поднимает меч и ударяет им бонда по шее так, что у того отлетает голова. Затем он взял кожух, сел на коня и поскакал к берегу.

Вильяльм Незаконнорожденный, ярл Руды, узнал о смерти Эадварда онунга, своего сородича, а также о том, что после этого конунгом Англии был провозглашен Харальд сын Гудини и был помазан в конунги. Но Вильяльм считал, что он имеет больше прав на власть в Англии, чем Харальд, из-за своего родства с Эадвардом конунгом.[457] Кроме того, он считал, что должен отомстить Харальду за оскорбление, нанесенное ему, когда тот расторг помолвку с его дочерью. По всем этим причинам Вильяльм собрал войско в Нормандии, и оно было очень многочисленно. К тому же у него было довольно и кораблей. В тот день, когда он выезжал из города к своим кораблям и уже сел на коня, к нему подошла его жена и пожелала с ним поговорить. Но когда он увидел ее, он пихнул её пяткой, так что шпора вонзилась ей в грудь. Она упала и тотчас же умерла,[458] а ярл поехал к кораблям. Он отплыл вместе с войском в Англию. С ним был тогда епископ Отта, его брат. Когда ярл прибыл в Англию, он стал разорять и покорять страну, по которой проезжал.

Вильяльм был высок и силен, как никто. Он был превосходный наездник и могучий воин, но очень жестокий. Он был человек умный, но считали, что ему нельзя доверять.

Конунг Харальд сын Гудини разрешил Олаву, сыну конунга Харальда сына Сигурда, уехать из страны вместе с тем войском, которое у него еще оставалось после битвы. А Харальд поспешил вместе со своим войском на юг Англии, потому что он узнал, что Вильяльм Незаконнорожденный прибыл с юга в Англию и подчиняет себе страну. С конунгом Харальдом были его братья – Свейа, Гюрд и Вальтьов. Место, где произошла встреча Харальда конунга с Вильяльмом ярлом, находилось на юге Англии, близ Хельсингьяпорта. Там произошла большая битва. Пали тогда Харальд конунг, Гюрд ярл, его брат, и большая часть их войска. Произошла эта битва девятнадцать ночей спустя после гибели конунга Харальда сына Сигурда.[459]

Вальтьов ярл спасся бегством, а поздно вечером ярл повстречал какой-то отряд из людей Вильяльма. Когда они увидели войско ярла, они побежали в ближайшую дубовую рощу. Их было сто человек. Вальтьов ярл приказал поджечь лес и сжег их всех. Так говорит Торкель сын Лысого в своем флокке о Вальтьове:

Довелось – так властный —
Испечь им за вечер
Сотню слуг – правитель
Рек – народоводца.
Слышь, пожрала лошадь
Ведьмы уйму франков.
Буры кони Меньи
Наглотались мяса.[460]

Вильяльм был прововглашен конунгом Англии. Он послал Вальтьову ярлу предложение примириться и обещал ему безопасность на время встречи. Ярл поехал в сопровождении немногих людей, но когда он доехал до пустоши севернее Касталабрюггьи, ему навстречу вышли двое посланцев конунга во главе отряда и схватили его, заковали в цепи и затем обезглавили. Англичане считают его святым. Как говорит Торкель:

И впрямь он Вальтьову
Вильяльм, смерть, неверный, —
Правил с юга ливший
Кровь рекой – подстроил.
В Англии – достойней
Досель не являлся
Князь – смертоубийству
Несть конца – на свете.

После этого Вильяльм был конунгом Англии в течение двадцати одного года, и с тех пор его потомки продолжают править Англией.

Олав сын Харальда конунга отправился со своим войском из Англии. Он отплыл из Хравнсейра и осенью прибыл на Оркнейские острова. Там он узнал, что Мария, дочь конунга Харальда сына Сигурда, внезапно умерла в тот самый день и в тот самый час, когда пал ее отец, Харальд конунг. Олав провел там зиму.

Летом Олав отплыл на восток в Норвегию. Он был провозглашен конунгом вместе со своим братом Магнусом. Эллисив конунгова вдова отплыла с запада вместе с Олавом, своим пасынком, а вместе с нею Ингигерд, ее дочь. Вместе с Олавом прибыли с запада и Скули, которого впоследствии звали приемным отцом конунга, и Кетиль Крюк, его брат. Оба они были знатные и родовитые люди из Англии, и оба очень умные. Оба они были очень дороги Олаву конунгу.

Кетиль Крюк отплыл на север в Халогаланд. Олав конунг устроил ему хороший брак, и от него произошло много могущественных людей. Скули воспитатель конунга был мудрый человек и очень доблестный и красивый с виду. Он стал предводителем дружины Олава конунга и говорил на тингах, и был советником конунга по всем делам страны.

Олав конунг предложил Скули дать ему один фюльк в Норвегии, какой ему больше понравится, вместе со всеми податями и доходами, какие получал там конунг. Скули поблагодарил его за предложение и сказал, что хотел бы попросить его о другом.

– Потому что, если произойдет смена конунга, то может случиться, что этот подарок будет у меня отнят. Я хочу, – говорит он, – получить кое-какие владения, расположенные близ торговых городов, в которых Вы, господин, обычно бываете и устраиваете пиры на йоль.

Конунг согласился и пожаловал ему земли на востоке близ Конунгахеллы и близ Осло, близ Тунсберга, близ Борга, близ Бьёргвина и на севере близ Нидароса. То были, пожалуй, лучшие владения близ каждого города, и с тех пор они принадлежали потомкам Скули. Олав конунг выдал за него свою родственницу Гудрун дочь Невстейна. Ее мать была Ингирид, дочь конунга Сигурда Свиньи и Асты. Она была сестрою конунга Олава Святого и Харальда конунга. Сына Скули и Гудрун звали Асольвом из Рейна. Его женой была Тора дочь Скофти сына Эгмунда. Сын Асольва и Торы был Гутхорм из Рейна, отец Барда, отца Инги конунга и Скули герцога.

На следующую зиму после гибели Харальда конунга его тело было отправлено с запада из Англии на север в Нидарос и было погребено в Церкви Марии, которую он велел построить. Все в один голос говорили, что Харальд конунг превосходил всех людей мудростью и умом, принимал ли он быстрые решения или вынашивал свои замыслы и думал ли он за себя или за других. Он был смел, как никто, в бою. Он был удачлив в бою, как было описано. Тьодольв говорит так:

В лад с молвой: где смелость,
Там победа. Недруг
Фьонских толп добился,
Пыл являя, славы.

Харальд конунг был хорош собой и статен. У него были светлые волосы, светлая борода, длинные усы, и одна его бровь была немного выше другой. У него были длинные руки и ноги, но он был хорошо сложен. Рост его был пять локтей.[461] Он был беспощаден к врагам и сурово наказывал за всякое сопротивление. Тьодольв говорит так:

Князь искореняет
В подданных – негодных
Гордость – слуг настигла
Харальдова кара.
Воздает он вязам
Кольчуг по заслугам
Изверга суровы
Воров приговоры.[462]

Харальд конунг был крайне жаден до власти и до всякого богатства. Он был очень щедр со своими друзьями, которые были ему дороги. Тьодольв говорит так:

Жаловал мне волчий
Сотоварищ марку.
Он к достойным, ясень
Милостив, кормила.[463]

Харальду конунгу было пятьдесят лет отроду, когда он погиб. У нас нет достойных внимания рассказов о его юности, пока ему не исполнилось пятнадцать лет, когда он был в битве при Стикластадире вместе с Олавом конунгом, своим братом, а после этого он прожил тридцать пять лет. И все это время он жил среди тревог и войн. Харальд конунг никогда не обращался в бегство из боя, но часто прибегал к хитростям, сражаясь с превосходящим противником. Все, кто ходили с ним в бои и походы, говорили, что когда ему угрожала великая опасность и все зависело от того, какое решение он немедля примет, он находил выход, который оказывался, как все видели, наиболее удачным.

Халльдор, сын старого Брюньольва Верблюда, был мудрым и могущественным человеком. Когда он слышал, что люди говорили о том, сколь не схожи были характеры братьев, конунга Олава Святого и Харальда, то говорил так:

– Я был у обоих братьев в большой милости и знал нрав обоих. Я никогда не встречал двух людей, столь же схожих. Оба были умнейшие, мужественнейшие и незаурядные люди, но жадные до богатства и власти, высокомерные, властные и мстительные. Олав конунг силою принуждал народ креститься и принять истинную веру и жестоко карал тех, кто не слушал его. Могущественные люди страны не снесли его справедливого правления, восстали против него и сразили его в его же собственных владениях. Поэтому он стал святым. А Харальд воевал, добиваясь славы и власти и подчинял весь народ своей власти, как только мог. И вот он пал во владениях другого конунга. Оба брата были в повседневной жизни людьми благовоспитанными и степенными. Они были также людьми, много странствовавшими и предприимчивыми, поэтому прославились и стали знаменитыми.

Конунг Магнус сын Харальда правил Норвегией первую зиму после гибели Харальда конунга, а потом в течение двух лет он правил страною вместе со своим братом Олавом. Они оба были конунгами. Магнус владел северной частью страны, а Олав – восточною. У Магнуса конунга был сын, которого звали Хаконом. Его воспитал Торир из Стейга. Хакон был очень обещающим юношей.

После гибели конунга Харальда сына Сигурда Свейн, конунг датчан, утверждал, что мир между норвежцами и датчанами кончен, он будто бы был установлен только на время жизни их обоих, Харальда и Свейна.

Тогда были созваны ополчения в обеих державах. Сыновья Харальда собрали ополчение в Норвегии, людей и корабли, а Свейн конунг отплыл с юга во главе датского войска. Тогда стали ездить между ними послы с предложениями мира. Норвежцы говорили, что желают либо придерживаться тех условий, которые были раньше приняты, либо воевать. Поэтому была сочинена такая виса:

Олав князь посулы
И угрозы взвесил,
Выть от ратей мудро
Заслонив словами.

Так говорит Стейн сын Хердис в Драпе об Олаве:

В Каупанге он крепко
Щит, где князь почиет
Свят, от Свейна, – держит, —
Свой край ограждая.
Олав князь отчизну
Не дал сыну Ульва.[464]
Рук к земле норвежской
Пусть не тянут даны.

На встрече ополчений конунги заключили мир между странами. Магнус конунг заболел стригущим лишаем и некоторое время лежал больной. Он скончался в Нидаросе, и был там погребен. Он был конунгом, которого любил весь народ.