Дикая охота королей севера - Часть 3 - Призраки Виндзора

Дикая Охота Херне

"Есть старое предание о Герне,

Что был давно лесничим в здешнем парке:

Он будто бы зимою по ночам,

Украшенный рогами, дуб обходит,

Деревья сушит и скотину портит,

Удой кровавит и гремит цепями,

Внушая всем смятение и страх.

Вы слышали и знаете прекрасно,

Что деды эту сказку принимали

За истину; таким же перешел

И к нам о Герне-егере рассказ..."

( Уильям Шекспир - Веселые виндзорские кумушки )

Расследование обстоятельств исчезновения английского подростка по имени Тед, бесследно пропавшего в Виндзорском парке в середине “цивилизованного” XX века, безрезультатно закончилось допросом двух найденных свидетелей - местных виндзорских мальчиков немного моложе пропавшего.

Вместе с Тедди они гуляли тогда в Большом Парке Виндзора, развлекаясь так, как это нередко принято у молодежи “переходного возраста”: ломая деревья, переворачивая парковые скамейки и т. д. Первым среди них всегда был именно Тед.

Приятели забрели в наиболее древнюю часть леса, когда Тед заметил любопытный старый охотничий рог, висящий на дереве, и немедленно взял его в руки. Местные юнцы, знакомые с кое-какими виндзорскими легендами, сказали, что лучше всего было бы бросить рог и быстрее уходить прочь. Однако вместо этого Тед, бравируя пренебрежением к “предрассудкам”, поднес рог к губам и подул в него. Раздался мощный низкий звук, и сразу же вослед за тем все трое услыхали - будто бы совсем неподалеку - заходящихся в лае собак и лошадей, ломящихся сквозь заросли.

Местные мальчики ничком бросились на землю, закрывая руками глаза, и велели Теду сделать то же самое. Почти тотчас звуки охоты раздались совсем рядом; глухой стук копыт и рык огромных собак зазвучал, казалось, у самых их голов. Один из виндзорских мальчиков украдкой, чтобы - не дай Бог! - не увидеть саму Охоту, взглянул на своего друга, лежащего рядом, не поднимая головы. Как раз в этот момент Тед, ослушавшийся совета, отвернулся от лежащих, чтобы посмотреть на источник шума.

Приподнявший голову местный мальчик рассказал, что он увидел, как глаза Теда расширились в ужасе, и он стал кричать. Тогда мальчик зажмурился, снова уткнулся лицом в землю и молился. Оба лежащих услышали громкий отчетливый звук стрелы, попадающей в цель, и сразу же шум Охоты начал стихать. Когда они, наконец, решились открыть глаза и подняться на ноги, лес снова был тих и пустынен. Подростка по имени Тед, как уже было сказано, никто больше никогда не видел.

По старой легенде, предводитель Дикой Охоты Виндзора был некогда молодым королевским егерем Виндзорского Леса. Имя его было - Херне; его отличали великолепное охотничье чутье и отменная удача на охоте. Ричард II благоволил ему и именно его назначал старшим, когда охотился в Виндзоре. Благосклонность монарха вызывала зависть у других егерей, всегда остававшихся в тени во время королевских охот в Виндзорском лесу.

Во время одной из таких охот случилось так, что Ричард и Херне отбились от остальных охотников, преследуя огромного оленя. Уже приблизились они к прекрасному зверю на расстояние удара копья, когда олень вдруг остановился и обернулся к королевскому коню. Тот поднялся на дыбы, выбросив Ричарда из седла, и прянул в сторону; олень же, склонив украшенную огромными рогами голову, приготовился ударить упавшего наземь короля.

Лишь прыжок Херне, ударившего оленя кинжалом в шею, спас жизнь монарху. Но сам егерь поплатился за это жестокими ранами, нанесенными ему рогами оленя.

Когда охота добралась до них, следуя звуку королевского рога, Ричард с сокрушенным видом стоял над мертвым оленем и умирающим Херне.

- Есть ли здесь кто-нибудь, кто может спасти спасшего мою жизнь? - воскликнул король.

Егеря отступили: смерть Херне была бы им на руку. Да и прочие ничего не могли сделать: раны, нанесенные рогами огромного оленя, были явно смертельны. И тогда из-за деревьев выступил незнакомец в черном.

- Есть, - сказал он.

И, получив согласие короля, незнакомец принялся за дело, и то, что делал он, было странным. Он отрубил у мертвого оленя рога с частью черепа и накрепко привязал их к голове лежащего без чувств Херне. Потом велел соорудить носилки и унести раненого егеря в замок.

Король поблагодарил и щедро наградил его; человек в черном уже уходил прочь, когда егеря нагнали его.

- И что, Херне действительно будет здоров? - спросили они.

- Да, и не позже, чем через месяц, - отвечал незнакомец, а после добавил:

- Вам, я вижу, не очень-то это по душе?

И егеря рассказали ему, что Херне один стяжает всю благосклонность короля, а им приходится все время оставаться в тени. Тогда незнакомец ответил, что может сделать так, чтобы поправившийся Херне оказался лишенным всего своего опыта, и своего охотничьего чутья. Егеря обрадовались и спросили, какую плату попросит за это колдун.

- Сейчас - никакой, - отвечал тот с усмешкой. - Лишь не забудьте, когда придет время, что вы - мои должники...

Все произошло, как и обещал мрачный незнакомец в Виндзорском Лесу: меньше чем месяц Херне полностью исцелился, только оленьи рога навсегда приросли к его голове. И он полностью утратил свои великолепные навыки охотника и егеря. И Ричард лишил его, не нужного без этих навыков, места старшего егеря Виндзорского Леса.

И все видели, как Херне, с огромными рогами на голове, стеная в отчаянии, уходил из замка в свой Лес.

И некоторое время спустя некий отшельник нашел его повесившимся на ветви большого дуба, росшего на лесной поляне неподалеку от замка. Отшельник бросился в Виндзор за помощью, но когда он вернулся в сопровождении егерей, тело Херне исчезло. Той же ночью разразилась страшная гроза, и в дуб, который с тех пор стали называть Дубом Херне, ударила молния.

А нас следующий же день егеря Виндзора убедились, что сами полностью лишились и охотничьего чутья, и охотничьей удачи. Ричард гневался на них, часто с сожалением вспоминая о Херне. И тогда егеря решили, что было бы неплохо испросить совета у того колдуна в черном, что наложил проклятие на спасшего королю жизнь егеря.

И вскоре они встретили его на опушке Леса, и рассказали о своей беде, спрашивая, что им делать, чтобы вернуть себе удачу на охоте.

- Вы хотите хорошей охоты? - зло усмехаясь, переспросил тот незнакомец. - Получите. Этой же ночью явитесь к Дубу Херне с собаками, и луками, и копьями, и всем прочим, и следуйте за тем, кого встретите там.

С наступлением ночи в страхе приехали егеря к тому дубу, на котором повесился Херне, и стали ждать. И снова была бурная ночь; и, когда лунный свет пробился сквозь разрывы в несущихся по небу тучах, увидели они выезжающего из Леса темного всадника верхом на черном коне. Огромные оленьи рога возвышались над его головой.

Не задерживаясь ни на мгновение, проскакал рогатый всадник мимо сбившихся в кучу егерей. “Следуйте за мной!” - почувствовали они негласный приказ, и не могли воспротивиться ему.

Сопровождаемая безудержным лаем собак и дикими выкриками понеслась по Виндзорскому Лесу страшная охота, возглавляемая рогатым призраком Херне, без разбору убивая благородных королевских зверей, ломая деревья и втаптывая в землю случайных путников на ночных дорогах...

На следующий день снова встретили измученные егеря колдуна в черном, и умоляли его спасти их.

- Помните ли вы о долге, что остался за вами? - спросил тот.

- Да, да! - отвечали несчастные, готовые отдать, что угодно, лишь бы избавиться от проклятья и призрака Херне.

- Пришло время платить. Навсегда оставайтесь в Дикой Охоте Виндзорского Леса!

В ужасе бросились егеря назад, в замок, а едва наступила ночь, снова отправились к Дубу Херне, и снова встретили рогатого призрака, и снова до рассвета скакали по окрестностям Виндзора, неся смерть и разорение.

И случалось так каждую ночь.

Ужаснувшийся Ричард призвал к себе егерей-хранителей Виндзорского Леса, и потребовал у них ответа, что происходит. Когда же те рассказали ему обо всем, Ричард, не убоявшись, вместе с ними одной ночью отправился к Дубу Херне.

И на сей раз выехавший из Леса рогатый Охотник не проскакал мимо, но задержался, приветствуя короля. Ричард спросил Херне, зачем разоряет тот прежде любимый Лес, на что отвечал ему Охотник, что лишь мстит виновным в том, что случилось с ним самим.

- О король, нет у меня зла против тебя, - сказал он. - Казни предателей, и ни разу Охота не посетит Виндзор, пока ты будешь оставаться на троне Англии.

И на следующее утро все егеря Виндзора висели на ветвях Дуба Херне. Охотник же сдержал слово, и до отречения Ричарда II от престола в 1399 году Дикая Охота ни разу не появлялась в Виндзорском Лесу.

Но только до его отречения. Не дольше.

Водчий Дикой Охоты:

"Князь Мертвых

Чья клубится на Востоке

полу призрачная тень?

Чьи хрустальные дороги

разомкнули Ночь и День?

Кто шестом коснулся Неба,

кто шестом достал до Дна?

Чьим нагрудным амулетом

служат Солнце и Луна?"

( Сергей Калугин - Nigredo)

Итак, мы рассмотрели несколько классических описаний Дикой Охоты. Они весьма сильно разнятся между собой, но главное общее в них выделить несложно: все они так или иначе связаны с Иным Миром, сочетающим в нордической Традиции образы Волшебной Страны и Мира Мертвых.

В некоторых описаниях Дикой Охоты прямо или косвенно указывается, что ведет ее бог: Один, Князь Павших, владыка Вальхаллы, – в скандинавских преданиях или Аравн, король Аннуна, – в валлийских. В других описаниях водчий Дикой Охоты – человек; вернее – бывший человек. Три предания такого рода рассмотрели мы выше: король Херла становится вождем Охоты после того, как проходит через Иной Мир, символически изображенный как подземное царство короля-демона; лорд Эдрик изменяет свою судьбу, единожды прикоснувшись к Иному Миру, в котором находит себе невесту, и в дальнейшем становится Водчим Охоты, пройдя через смерть и Иной Мир в поисках утраченной жены; Херне встает во главе Дикой Охоты после того, как умирает и из смерти возвращается в этот мир.

Пройдя через Иной Мир и вернувшись обратно, люди – герои этих преданий сами приобретают черты бога – повелителя Иного Мира, в том числе – одну из главных: способность открывать и закрывать границу между Иным и этим мирами. Более того, нередко они сами наделяются атрибутами бога. Так, например, мы уже говорили, что имя Herla может быть вариантом или производным от одного из имен Одина; присвоенный Эдрику латинский эпитет Silvaticus, “Дикий”, также прямо сопоставляется с эпитетами Одина. Еще более показателен в этом отношении образ Херне-охотника, за которым совершенно однозначно стоит древнейший кельтский образ Бога-охотника, повелителя Мира Мертвых и дикой природы, одним из основных атрибутов которого являются оленьи рога над головой. Имя Охотника Виндзорского леса – Herne – фактически является искажением имени этого бога – Cernunn. В конечном итоге для нас сейчас не так уж важно, является Водчий Охоты самим богом – владыкой Иного Мира или бывшим человеком, прошедшим через смерть и ныне представляющим этого бога. Важно, что есть эта Сила и что она приносит в мир.

Упущенная деталь: Взгляд Князя Мертвых. Во времена Кали-Юги демоны вселяются в образы богов, богов же наделяют обличьями демонов...

Из древнеиндийских трактатов. Вернемся к самому началу. В христианской интерпретации Дикая Охота оказывается воплощением, своего рода персонификацией” абсолютного, рафинированного Зла. Выше я предоставил читателю возможность познакомиться с оригинальными преданиями о Дикой Охоте.

Попробуем же взглянуть на них повнимательнее. Смерть и болезни, войны и разрушения следуют за Охотой. По британским преданиям, Охота Дикого Эдрика являлась в первом десятилетии XIX века - перед началом войны с Наполеоном; в 1853 году - перед началом Крымской войны; в 1913 или 1914 - перед началом I Мировой и в 1939 - перед началом II Мировой. Но разве лорд Эдрик и леди Годда из королевского Дома эльфов развязали эти войны? Или, быть может, все-таки мирские владыки - и владыки, по большей части, христианские?

Смерть приходит в те жилища, над которыми зимними ночами лает свора Псов Аннуна? Да. Но являются ли Псы причиной этих смертей? Сравните: очень похожие легенды есть в Ирландии, где по ночам плачут иногда баньши, знаменуя чью-нибудь смерть. Знаменуя, но не вызывая ее!

Не путаем ли мы здесь причину и знамение, не поддаемся ли, видя в Охоте зло, на провокацию современного профанического мира, переворачивающего с ног на голову традиционные ценности? Не происходит ли здесь нечто подобное тому, как Баба-Яга в русских сказках из древней Великой Богини-Матери и/или ее жрицы превратилась в отвратительную старуху-людоедку? Бабой-Ягой пугают непослушных детишек, но покажите хотя бы одну сказку, в которой она-таки съедает Ивана-царевича...

Впрочем, я отнюдь не собираюсь проводить на этих страницах “оправдательный процесс” Дикой Охоте. Мне лишь необходимо указать на одну очень важную деталь, которую почти всегда упускают из вида, когда говорят о мифологеме Дикой Охоты.

Европейские предания говорят, что встреча с Охотой чревата для людей смертью или чем-то похуже. В энциклопедии “Мифы народов мира”, в статье, посвященной Охоте, об этом сказано всего одним предложением: “Опасна для людей, особенно на перекрестках дорог”. Действительно, мы видели выше тому примеры - возьмите, например, случай с мальчиком Тедом в Виндзорском парке.

Но ведь двое других мальчиков, бывших тогда с Тедом, не пострадали, отделавшись, как говорится, “легким испугом”. В отличие от Теда они знали, что на Дикую Охоту нельзя смотреть.

Деталь, мелочь, которую многие исследователи упускают. А между тем эта “мелочь” распространена почти по всей Европе. И в Британии, и в Скандинавии, и в Германии - повсюду, где известен миф о Дикой Охоте, - повсюду еще в конце XIX - начале XX веков люди знали, что, заслышав Охоту, нужно отвернуться, закрыть глаза или лицо руками, упасть на землю: Охота не трогает тех, кто не смотрит. В Германии в ряде вариантов преданий этого круга упоминается даже, что впереди Охоты обычно едет старик по имени Честный Экарт, предупреждая: Се, грядет Охота, отвернитесь, люди! У этого Старика белая лошадь, длинная седая борода, широкополая шляпа, закрывающая часть лица и один глаз, темно-синий плащ... Трудно не узнать по этому описанию самого Вотана/Одина...

Такая маленькая - но такая важная! - деталь: Дикая Охота попросту не замечает тех, кто убирает свой взгляд, свое “Я” с ее дороги. Закрывший лицо, спрятавший свою душу за веками или руками, становится сам невидим для ищущего взора Владыки.

Не опустивший же глаз встречает огненный взгляд Князя Мертвых.

Взгляд Вия:

"о тех, кто не отвернулся...

Я посвящен. Я принял взгляд извне."

( Сергей Калугин - Венок сонетов )

Что же происходит с теми, кто не отворачивается, не закрывает лица, повстречав на своем пути Дикую Охоту? Именно это есть главный вопрос, в ответе на который сосредоточена глубинная, истинная суть мифа.

Фактически, образ его известен в мифологии любого индоевропейского народа. “…Нет ребенка в Подолии, который бы не рассказал вам об этом страшном истребителе, взглядом своим убивавшем человека и превращавшим в пепел целые города. Счастье только, что этот убийственный взгляд закрывали прильнувшие веки и густые брови” - это фрагмент восточнославянской легенды.

В Ирландии это Балор, внук Нета, из племени фоморов, мифологических противников богов из Племен Богини Дану. Согласно преданию, некогда друиды его отца, одного из владык фоморов, варили во дворе замка некое колдовское зелье, и любопытный Балор, высунувшись из окна, подставил свои глаза под ядовитый пар, что шел от котла с зельем. После того один его глаз погиб, а второй приобрел смертоносную силу: девять врагов падали замертво, заглянув в тот глаз. Но веко того глаза стало таким тяжким, что только несколько воинов могли открыть глаз, орудуя продетым сквозь веко копьем. С тех пор в битвах всегда шел Балора впереди войска фоморов.

В Уэльсе это Ысбаддаден, предводитель великанов, который обретается в своем замке вдали от населенных земель. В отличие от Балора, он имеет два глаза, но, также как у Балора и Вия, веки его столь тяжки, что ему приходится содержать специальных слуг, дабы те совместными усилиями поднимали ему веки в случае необходимости и подпирали их прочными вилами. Образ Ысбаддадена, посвященные которому тексты были записаны только в середине текущего тысячелетия, утратил важную деталь - смертоносность взгляда из-под тяжких век. Зато эти же тексты сохранили замечательную фразу, равно характерную и для славянского Вия: “Эй, поднимите мне веки!”

Нет, разумеется, две эти ипостаси Владыки Павших – Водчий Дикой Охоты и “Вий” – не могут быть прямо отождествлены, уже хотя бы потому, что, например, в Британии эти образы существуют параллельно. Они принципиально различны и по целому ряду важнейших факторов. “Вий” воплощает саму стабильность, незыблемость, а Дикая Охота – само движение, непрестанное и, фактически, являющееся атрибутом. “Вий” прямо связан с землей, с подземным миром смерти, а Охота – с небом (пусть ночным, “демоническим”) и с небесным миром мертвых, с Вальхаллой. Сравнению функций “Вия” и Водчего Дикой Охоты, как разных ипостасей этого бога, может быть – и должно быть – посвящено отдельное исследование.

Но сейчас нас интересует не это, а то общее, что их объединяет, – ВЗГЛЯД, огненный все сжигающий взгляд Князя Мертвых, равно горящий в прорезях рогатого шлема Повелителя Охоты и в скрытых до времени тяжелыми веками глазах “Вия”. Этот взгляд сулит гибель, но не обязательно приносит ее; он несет смерть, но человек может остаться в живых, если закроет глаза и не примет этот взгляд извне. Этот взгляд – всего лишь – ставит человека на Грань…

Грань, граница, предел… Один из центральных архетипов северной Традиции. По “Мосту Предела” проходит получающий посвящение маг и воин, обретающий свое место в мире . На Калиновом Мосту – на мосту через реку Смородину – встречает свою судьбу будущий воин в русских сказках. “Мостом Предела” называют европейские сказания последний мост перед Замком Грааля.